Для тех, кто служил на таркр «Киров»
Главная Форум
Блоги
История Фото Видео Встречи Символика Североморск Страница памяти Пресса :)
Авторы
Соболев С.В.
11-05-2012 14. Я бы не стал возвращаться. Просмотров - 3338

[Оглавление] [Назад] [Далее]


Все беды начинаются от неправильной оценки ситуации. Опыт и интуиция не заменят технически грамотного расчета. Нервозность и опрометчивые доклады мешают выработке правильного решения. Хотя для мирного времени риск не всегда бывает оправданным.
В этой главе я высказываю только свое личное мнение.
Когда «Киров» уходил на БС№2, я наблюдал его бурун от винтов с КП эскадры с щемящей тоской. Как будто я совершил поступок, за который мне будет стыдно, и некоторые скажут и уже сказали – Соболев сбежал с корабля. Нет, ребята, я не сбежал. Нельзя вечно быть «вечным» механиком и затыкать все «дырки». Усталость накапливается вместе с «аллергией» на корабль. Это понял наш второй командир В.И.Рогатин, и он меня к этому времени отпустил в отдел эксплуатации ТУСФ на должность старшего офицера. Перед отходом корабля от бочки я был на корабле. Все было исправно. Никаких намеком на наличие неплотности первого контура в аппаратах не было. Все показатели, в том числе по линии химической службы были в норме.
Хотя была одна принципиальная неисправность, о которой я узнал через прошедшие 23года. Недавно, от моего старшины котельной команды А.А.Мартыновича, я узнал, что перед выходом были подплавлены подшипники носового турбо-наддувочного агрегата (ТНА №1), а значит, носовой резервный котел был не в строю. При исправном одном кормовом котле резервный ход можно было дать не более 3-7узлов. В 35СРЗ подшипники наплавляются полдня, дальше их нужно пришабрить и собрать ТНА. Я не понимаю, почему это не было сделано. Причина, на мой взгляд, была простой - в БЧ-5 уже «рулили» бывшие операторы, и они не понимали значение резервных котлов крейсера.
А вот Главком ВМФ С.Г.Горшков, задумывая первый атомный крейсер, это понимал.
А теперь я выскажу свое личное мнение по поводу течи первого контура носового аппарата. В очерках Б.П.Пономарева на нашем сайте поддерживаю только П.Ф.Вершинина и А.П.Романько. Не слышал мнение А.Н.Абрамова, ведь он был флагмехом по части аппаратов. И мнение НХС Ю.А.Петренко, толкового, с данными активности 1 контура и возможностью сбора и удаления активного теплоносителя до окончания срока боевой службы №2.. Пока от него я услышал только обвинения в свой адрес, как, он выразился от к.т.н.(кандидата технических наук).
По моему глубокому убеждению, в данной ситуации нужно было растолковать и объяснить все командиру крейсера В.И.Рогатину. Он был не из робкого десятка и понимал все как надо и мог определить лучший вариант в сложившейся ситуации для крейсера.
Шум вокруг «аварии» «КИРОВА» сыграл на руку Москве и отдельным лицам из командования флота.
Была обнаружена течь на не отключаемом участке в подблочное пространство. Ситуация не аварийная а рабочая При этом тепловыделяющие элементы (ТВЭЛы) активной зоны герметичны и активность теплоносителя первого контура рабочая.
Только сегодня (в 2012году) в гостевой книге крейсера «Киров» появились уточненные данные о течи первого контура в количестве 230 литров в сутки (О.П.Богаченко). Это 9,6 литров в час- половина стандартного оцинкованного ведра...
Объем подблочного пространства, с учетом цистерн ЖРО, почти сто кубов. Эту течь можно было больше года собирать.
Создали шум и получили вышестоящую команду, на остановку носового аппарата. Хотели как лучше, а получили как всегда.
В 1996году на атомном ледоколе «Арктика» малая течь парогенератора составляла 70литров в час или 1680литров в сутки. Ледокол «Арктика» продолжал плавать до 2008г
Режим «кольцо», когда один реактор, работает на две турбины, был давно отработан. Но по своей сути он исключительно сложен по причине выдержки баланса цикла «пар-конденсат». Большая опасность возникают при падении аварийной защиты единственно работающего реактора. Тогда вся надежда на газотурбогенераторы и котлы, а носовой котел не был введен в строй.
В 1985 году в море потек прямо в реакторный отсек ЦНПК носового аппарата. Мы вернулись в режиме «носовой котел и кормовой аппарат».
Мы с А.Н. Абрамовым пошли обследовать течь.
Картина была такая. Мы в химкомплектах определели течь по заглушке насоса.
По верхней площадке метался НХС. На нем было одето все, что можно было одеть из химического реквизита.
- Я запрещаю вам приближаться к течи. Срочно покинуть отсек!
-Радиационная опасность! Тревога!
Мы ответили просто. Да пошел ты.
Потом мы его и покинули.
Помылись в санпропускнике, выпили по 50 грамм и легли спать.
Потом мы с 35СРЗ (строитель Гайдук), и Балтийским заводом, находясь у 7 причала, сняли ремонтную крышку аппаратного отсека, вытащили краном аварийный ЦНПК и заменили его на новый.
Из подблочного пространства выгрузили на «грязнуху» около пяти тонн активного теплоносителя.
И все дела.
Я думаю, что если бы крейсер отплавал всю БС №2, у него могла быть другая судьба. Когда вы пришли, сколько появилось «новых русских чернобыльцев», желающих воспользоваться ситуацией. Что бы мне, не говорили, случаев ОЛБ (острая лучевая болезнь), на крейсере в период БС и «разбора полетов» зафиксировано не было.
Все «расследуюшие» этот случай быстро провели себя по всем приказам и руководящим документам, а потом все «причитающееся» быстро для себя получили.
Все и немного больше, как ветераны подразделений особого риска
Получили много, вместо экипажа.
Показывал мне свои «корочки» мой бывший начальник отдела эксплуатации надводных кораблей и дизельных подводных лодок Технического управления Северного флота В.Н.Шалышкин.
Причем с гордостью показывал, не потому-что заслужил, а с уверенностью грамотного обладателя выгоды в конкретной ситуации.

[Оглавление] [Назад] [Далее]